Фронт работы безграничен

 

http://suomenkuvalehti.fi/jutut/kotimaa/yhden-miehen-etsintatoimiston-tyomaa-on-loputon-entinen-neuvostoliitto/?shared=73111-6c757e22-999

 

Suomen Kuvalehti 15.03.2015

 

ФРОНТ ПОИСКОВОЙ РАБОТЫ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА БЕЗГРАНИЧЕН: БЫВШИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ

«Даже Мика Валтари не придумал бы такие истории, с которыми пришлось столкнуться мне». говорит Тимо Лааксо

Петри Пёнтинен

У Тимо Лааксо, 55, густая борода, очки в тёмной оправе. Прототип учёного, но он не профессор университета, а единственный представитель поискового бюро.

Кто я? Где мой отец? Куда пропала моя сестра? Живы ли мои двоюродные братья и сёстры?

На эти вопросы Тимо Лааксо ищет ответы на протяжении почти 30 лет. Бюро расположено в углу гостиной в Хельсинском районе Вуосаари.

«Предположительно занимался поиском 3000 пропавших», говорит Тимо Лааксо. У него дома подручный архив, пара сотен папок, а в трёх хранилищах в Пихлаямяки и Кайвопуйсто хранится основной.

«Если папки выставить в ряд, получается около 300 метров».

Фронт работы Лааксо безгранично велик, бывший Советский Союз. Туда стремящиеся  и возвращенные, там пропавшие или оттуда бежавшие. В своей работе сыщика он видит «всю палитру человеческой жизни, от А до Я».

«Даже Мика  Валтари не придумал бы такие истории, с которыми пришлось встретиться мне».

 

Брат позвонил из Финляндии!

 Дело было в 1990-е, жили без интернета, соцсетей . электронной почты. В российской глубинке, по деревенской улице в Мурманской области бежит карелка Мария. Она вбегает в дом, отдышавшись, рассказывает новость. Семья дочери взрывается от хохота: «Да конечно, брат позвонил из Финляндии!»

 Мария не сдаётся: «Позвонил, позвонил. Мы долго разговаривали. Брат живет в пригороде Хельсинки, у него сын и дочь», рассказывает Мария. Дочь покатывается со смеху, мама из ума выжила. Мария продолжает: «Летом брат приедет сюда, и мы встретимся».

 Отец Марии – Фома попал в 1942 в плен к финнам. Он был переводчиком и позднее вступил в братский батальон финской армии. После войны он под другим имением решил остаться в Финляндии. На фронт до него дошла весть, что семья погибла при эвакуации от немецкой бомбёжки.

 В Финляндии у Фомы появилась семья, родились двое детей.

 Он не мог жениться, так как официально он не существовал. В 1954 он случайно попался: в результате его отправили в СССР. Отсидев полтора года из 25, вышел по амнистии.

 
Последовала счастливая неожиданность: российская семья не погибла.

 Отец вернулся домой в карельскую семью, но у Фомы была и другая семья, у Марии два сводных брата в Финляндии. Фома не решился назвать имена сыновей и место их проживания, чтобы не было возможности найти.

 «Настанет ещё день, и я встречусь с сыновьями», сказал Фома дочери Марии.

 Отец не успел при жизни увидеть сыновей, но Марии это удалось.

 Брат позвонил. Брат приехал из Финляндии.

 Рассказ о Фоме – это один образец тех невероятных загадок, которые Лааксо разгадывает. Иногда у истории грустный конец.

 Семья ингерманландцев приехала в Финляндию в военном 1943 г. Один из сыновей остался, а семья возвратилась в СССР в декабре 1944. Второй сын переехал в Финляндию в 1990-е.

 Не зная друг  о друге, братья жили в одной местности в нескольких километрах друг от друга.

 Когда Лааксо разгадал загадку, встреча была уже не возможна. «Один из братьев успел умереть».

 Случаются запросы, в которых надежда принимается за действительность.

 Родственники уверены, что дедушка пропал на Зимней войне и попал в советский плен. Порывшись в документах, Лааксо вынужден был сообщить грустную весть: дедушка бежал в 1930-е через восточную границу.

 «В поисковой работе критичное отношение к источникам очень важно», говорит Лааксо.

Иногда поиск приобретает деликатную окраску. В 1970-е финны работали на строительстве гостиниц в СССР. Кроме результатов своего труда они оставили внебрачных детей. Сейчас эти дети ищут отцов в Финляндии.

Кто-то из наследников знает об отце много, а кто-то только имя. Мужчины реагируют на телефонные звонки от Лааксо по-разному. Часть из них скрывает прошлое от нынешней семьи, часть пытается тайно помочь финансировать учебу русского ребёнка.

 Есть и счастливые истории. «Один сказал, что ждал этого звонка 30 лет». Отец впервые связался со своим сыном.

Бабушка Тимо Лааксо карельская переселенка вынуждена была трижды оставлять свой дом на Карельском перешейке в Яяски. Маленький мальчик слушал с интересом бабушкины воспоминания, впитывал яркие рассказы о судьбе семье.

 В десятилетнем возврате без привлечения метрических книг составил первое генеалогическое древо.

Тайны генеалогии открылись в 16-летнем возрасте. Он ездил из Куусанкоски в Коуволу в областную библиотеку. Там можно было заказать из Хельсинки отпечатанные на микрофильмы метрические книги.

Первый поисковый заказ Лааксо выполнил в 1987. Он обратил внимание на объявление в газете Армии Спасения ”Военный Клич»,  русские искали в Финляндии пропавших родственников.

Восточный сосед был всё ещё силён.

«Это казалось экзотичным и заманчивым, когда стали приходить запросы из СССР.

В обширном архиве Лааксо содержатся истории с царских времён до настоящего времени.

Передвигались – терялись по обе стороны восточной границы. Во времена Автономии финны отправлялись в Петербург на заработки. Женщины выходили замуж за проживавших в Финляндии русских солдат и переезжали в большие города. Русские купцы и чиновники соответственно до революции переселялись в Финляндию.

1918 - 1922 годы были кровавыми и стремительными.

Красные в годы гражданской войны бежали в Россию. Когда в Финляндии обстановка, нормализовалась, за границей свирепствовала  гражданская война: с полей сражений бежали русские, украинцы, ингерманландцы и карелы. В результате Кронштадтского мятежа, закончившегося поражением, в Финляндию прибилась волна беженцев.

В 1930-е годы активизировали перебежчиков.

Из Карелии и Ингерманландии тайно приходили в Финляндию, Отсюда в СССР бежали 15000 человек, большинство в поисках работы, а не идеи.

«Из бежавших мужчин большая часть была в СССР расстреляна», говорит Лааксо. «Десятки детей попали в детские дома»

Вот расследованная им история из Котки. 15 мужчин при попытке бегства были задержаны морскими охранниками. Среди них был двоюродный брат бабушки Тимо Лааксо

«Бабушкин двоюродный брат не возобновил своей попытки», он говорит. «Но, похоже, что пыл других не угас. В конечном результате побег закончился печально».

За военные 1939-1944 годы появилось много сирот. В Восточной Карелии родились десятки детей от финских солдат, а в Финляндии от советских военнопленных.

В результате  приёма и возвращения 60 000 ингерманландцев в 1942-44 гг были также пропавшие. Часть ингерманландцев после войны бежала и Швецию, а оттуда дальше в Канаду и США.

«Самые дальние нашлись в Аргентине».

Ингерманландцы получили возможность переселиться в Финляндию в начале 1990-х. Семьи раскололись, часть родственников осталась за границей.

«Сейчас родные, знакомые, бывшие соседи ищут друг друга».

Тимо Лааксо знают лучше в России, чем в Финляндии.

Причина кроется в передаче «Жди Меня»  идущей в стране восточных соседей. Лааксо 12 лет является добровольным помощником, который нашел за это время около «1500 пропавших». Это популярная в России передача имеет версии своего формата в Украине, Казахстане, Белоруссии и Молдавии.

Большинство историй связано со второй мировой войной. Из СССР бежало и было вывезено много людей на принудительные работы в Германию.

Три свежих разгаданных случая для московской программы таков результат поиска Лааксо.

Три молодых человека отправились с Украины в Германию. После войны они не захотели вернуться в СССР, продолжали свой путь через океан. «Их потомки нашлись в Канаде и США».

Занимающийся поиском должен иметь терпение. Есть случаи, разрешенные после 15 лет поиска. В промежутке между встречей пропавших может быть одна человеческая жизнь.

Мой рекорд – это встреча родственников после 79 лет разлуки, говорит Лааксо. «Ингерманландка, вернувшаяся в Финляндию, встретила своего дядю в 1996. Дядя помнил ещё их первую встречу в 1917».

Тимо Лааксо знает русский язык. Знание языка необходимо, но это не достаточное условие для поиска.

Много зависит от того, как подобраться к источникам.

Разыскиваемого русского «в десять раз легче» найти в Финляндии, чем финна в России.

Маленькая страна, архивы логичные и находятся в порядке». говорит Лааксо.

Поиск в России осложняется уже тем, что часто имя пропавшего изменено или поменялось его написание.  Ещё одна проблема: бюрократия.

Прошлым летом Лааксо обратился в архив Министерства обороны России. Недавно пришел ответ: «обратитесь в другой отдел». Ожидаемо, что и оттуда придёт подобный ответ.

В архив Министерства обороны невозможно попасть без пропуска, который нужно получить у некого полковника в Москве, говорит Лааксо.

«После этого нужно вернуться и ждать в Финляндии ответа от этого полковника .

Рубли прожигаются, пока откроются архивные двери. Сначала Лааксо посылает запрос. Если информация находится, архив отправляет счет в Финляндию. Счёт оплачивается в банке, и квитанция сканируется в Россию. После этого документы электронной почтой присылаются в Финляндию.

Лааксо не смеет даже посчитать, сколько за годы ушло денег на это увлечение.

«Несколько раз пришлось опустошить банковский счёт, а также продавать лес». В 2010 Лааксо продал половину принадлежавшей ему коллекторской фирмы. Сейчас у него предприятие «Финнпоиск», специализированное  на поиске пропавших.

"Поиск – это более, чем бизнес, это образ жизни».

«Занимаюсь поиском не ради себя, а ради тех несчастных, кого исторические события потрепали».

Платёжеспособных клиентов мало. Особенно сейчас, когда курс рубля низок, а восточная экономика в кризисе. Иногда Лааксо высылал клиентам русские почтовые марки, чтобы они смогли ответить на его вопросы.

«Если бабушка в украинском бомбоубежище ищет свою сестру, пропавшую во время второй мировой войны, то просить у неё оплату не приходит и в голову».

Однажды из далёкой Сибири пришла посылка. «Одна пожилая женщина в знак благодарности послала связанные собственными руками носки из овечьей шерсти».

В пятницу 13 марта исполнилось 75 лет со дня окончания Зимней войны. Весной 1940 в Финляндию были возвращены более 2000 гражданских лиц, оказавшихся в советском плену. Случай в Суоярви, что находится в приладожской Карелии, исследован досконально. Возвращенные, умершие в лагерях, оставшиеся в СССР, по всем этим людям проведены исследования. Но по пропавшим на Карельском перешейке или оказавшимся в плену гражданским лицам, нет точных списков.

Журнал «Суомен Кувалехти» в своём исследовании сообщил, что пациенты психиатрической больницы оказались не эвакуированными. Около десятка людей никогда не вернулись в Финляндию.

Погибли ли они при артобстреле, или оказались в плену у Красной Армии, остаётся загадкой.

Если они остались живы, куда был перевезены? Откроются ли архивы тайной полиции России? Каким образом и куда сведения о пациентах размещены на хранение?

«Душевнобольные убирались с глаз долой от советского общества и военного ведомства.

Никому и в голову не пришло сообщить о них», говорит Лааксо. «Возможно, они утонули в архипелаге психиатрических больниц».

По мнению Лааксо этот раскрывшийся случай является «большой исключительной новостью». Если пациенты выжили, то по мнению исследователя о них остался след в архивах. «В Советском Союзе никого не расстреливали без составления документа об этом».